О последних изменениях в законодательстве о некоммерческих организациях рассказывает директор российского филиала Международного центра некоммерческого права Дарья Милославская.
Начнем с того, что в конце прошлого года вступили в силу изменения в закон № 212-ФЗ о тарифах страховых взносов в государственные внебюджетные фонды. Они заметно повысились. Если раньше тарифы составляли 26% и 14% для организаций, работающих соответственно по стандартной и упрощенной системе отчетности, то с 1 января 2011 года все юридические лица платят страховые взносы в размере 34% от заработной платы каждого сотрудника. Это серьезный удар по НКО, бюджеты которых невелики. Они поставлены перед выбором: или платить налоги по новым ставкам взносов, или кого-то или что-то сокращать: людей, зарплату или свою деятельность. В таком состоянии некоммерческие организации вошли в 2011 год.
В июле вступили в силу поправки в закон о персональных данных. Согласно этим изменениям, все организации, которые имеют дело с трудовыми договорами и при приеме на работу сотрудника берут у него паспортные данные и другие документы, являются операторами персональных данных. И эти операторы должны были свои системы хранения и обработки персональных данных – компьютеры или серверы – привести в соответствие с новыми требованиями закона. А закон предусматривает сертификацию систем безопасности, стоящих на компьютере. Сертификаты могут выдавать только Роскомнадзор и Федеральная служба безопасности.
Есть три варианта развития событий по реализации этих поправок. Первый – сделать все персональные данные сотрудников общедоступными. То есть составляется положение, в соответствии с которым все персональные данные этой организации не являются закрытыми.
Второй вариант – со всеми лицами, с которыми подписывается трудовой договор, заключается еще и дополнительное соглашение о том, что каждый конкретный работник не против того, что его персональные данные будут общедоступными.
Третий вариант – установление необходимой защиты на компьютеры, где хранятся персональные данные сотрудников. Плюс подготовка документов согласно требованию закона: положение о том, как хранятся персональные данные, положение о том, в каком компьютере они хранятся, кто может входить в комнату, где хранятся личные дела, – примерно тридцать наименований документов.
Закон о персональных данных направлен на их защиту, чтобы исключить утечку информации из организации. С одной стороны, это хорошо, но с другой, помимо расходов на приобретение сертифицированных систем защиты и оплаты труда специалистов на составление пакета необходимых документов, новые поправки – это еще и возможный инструмент давления на НКО со стороны контролирующих органов: Минюст вас проверил, налоги вы платите, а вот ваши компьютеры не защищены.
Госдума в конце весенней сессии приняла законопроект о совершенствовании механизмов государственного контроля. Изменения вносятся в 62 федеральных закона, в том числе и в закон о НКО и рекламе. Теперь, согласно новым поправкам в закон о НКО, некоммерческие организации могут подвергнуться внеплановым проверкам в двух случаях: если НКО подозревается в экстремистской деятельности или если она связана с избирательными кампаниями и технологиями. В этом случае проверяющие органы могут проводить проверки без предварительного уведомления НКО.
В марте на заседании рабочей группы при Президенте по совершенствованию законодательства о НКО мы говорили о том, что такие внезапные проверки по меньшей мере странны. Представители Минюста на той встрече заверили, что они эти поправки отзовут. Не отозвали.
А изменения в закон о рекламе теперь позволяют проверяющим органам просматривать служебную переписку организации, связанную с избирательными кампаниями и технологиями, в том числе и переписку по электронной почте. Интересно, кто и как будет определять, служебная это переписка или личная?
Готовится еще одно изменение в закон о некоммерческих организациях – об усилении контроля за иностранными филиалами и представительствами. Этот законопроект в ноябре прошлого годы мы критиковали: даете равные обязанности, дайте и равные гарантии. Дело в том, что сейчас иностранные филиалы и представительства Минюст может проверять только по ежеквартальным отчетам, а приходить с проверкой, как в российские организации, чиновники не имеют права. Сейчас они такие права хотят получить. Мы не против проверок, мы против произвола, который возможен при отсутствии определенных гарантий со стороны государства.
Российские НКО являются юридическими лицами, и на них распространяется действие закона № 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля». Этот документ гарантирует, что организация может проверяться не чаще одного раза в три года, что ведомство может проверять только профильные документы и оборудование. Другими словами, Минюст проверяет свое, пожарные – свое.
Иностранные филиалы и представительства юридическими лицами не являются. И при отсутствии таких гарантий у чиновников появится соблазн залезть не в свой огород. Например, представителю Минюста не понравится план эвакуации при пожаре, а пожарнику покажется, что какой-то приказ написан неправильно…
В новом законопроекте, который появился на днях, написано: закон № 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля» распространяется на иностранные филиалы и представительства. Однако при этом никаких изменений в сам 294-й закон не вносится. Другими словами, никаких гарантий по-прежнему нет.
Весной этого года был принят закон о добровольной пожарной охране. Там появилось понятие добровольного пожарного, которое идет в разрез с понятием добровольца. И получается полная путаница: доброволец фигурирует в законе о благотворительной деятельности и благотворительных организациях, добровольный пожарный – в законе о добровольной пожарной охране, а волонтер – в законе о Сочи-2014. Одно и то же понятие в трех разных законах называется разными словами, при этом они не стыкуются друг с другом. То есть, если я помогаю старикам – я доброволец, если я тушу пожар – я добровольный пожарный, а если я обслуживаю Олимпиаду в Сочи – я волонтер. Это очередное доказательство того, что наше законодательство в принципе не системно.
Из позитивных изменений хочу остановиться на недавних поправках в Налоговый кодекс. Там три важных момента.
Первый – уравнивание в неуплате НДС бюджетных и некоммерческих организаций как организаций, оказывающих социальные услуги. Раньше бюджетные организации не платили НДС на эту деятельность, а НКО платили.
Второе – выплаты добровольцам: проезд, проживание питание и т.п. – теперь не облагаются налогом на доходы физических лиц. Но здесь есть некоторый конфликт, который разрешается не в нашу пользу. Поскольку четкой формулировки в законе нет, то некоторые считают, что любая организация, привлекающая добровольцев, может пользоваться этими льготами. Это не так – добровольцев по новым льготам может привлекать только организация, у которой в уставе записана благотворительная деятельность.
Третье позитивное изменение – теперь помощь на лечение, обучение можно предоставлять без ограничения. Это сделано, в частности, для того, чтобы больные дети могли лечиться за границей и не платить при этом налог на доходы с физических лиц в размере 13%. Ведь известны случаи, когда родители отказывались от благотворительных денег, собранных на лечение их ребенка, понимая, что не могут заплатить этот налог, поскольку суммы исчислялись десятками тысяч долларов.
Еще позитивный момент – закон о государственных социальных услугах. Он обязывает ведомства обмениваться между собой документами. Если, скажем, раньше Минюст требовал справку из налоговой инспекции от НКО, то теперь министерство само будет запрашивать ее напрямую у налоговой. То есть теперь юридическое лицо не участвует в документообороте между государственными структурами.
Кроме того, в этом законе есть еще один важный момент – в нем упоминается электронная регистрация. Теоретически возможно, что рано или поздно коммерческие организации смогут регистрироваться в электронной форме. А потом, может быть, дойдет очередь и до НКО. Как, например, в Армении, где некоммерческая организация регистрируется за 15 минут в электронной форме.
В позитивную сторону изменился закон о благотворительной деятельности. Там более четко сформулировано понятие добровольца, расширены цели благотворительной деятельности. Но об этом уже много говорили и писали. Хотя в этом законе есть и расплывчатые формулировки по поводу юридического лица, с которым доброволец может заключать договор.
Если же говорить в целом о последних изменениях в законодательстве о НКО, то явного ухудшения, какое было несколько лет назад, сейчас нет. Отношение более позитивное, лояльное, открытое. Но с другой стороны, неприятные моменты с персональными данными, с контролем, со страховыми взносами и др. сводят на нет многие плюсы. Так что общий дух – нейтрально-позитивный.